В Калининграде известный телеведущий, профессор, заведующий кафедрой мировой литературы и культуры факультета международной журналистики МГИМО (у) МИД России, философ и писатель Юрий Вяземский 29 мая принял участие в записи телепередачи «Умники и умницы Калининградской области».
– Юрий Павлович, передаче «Умницы и умники» – четверть века. Перед Вами прошло несколько поколений талантливой молодёжи. Чем отличаются участники проекта начала девяностых и последних лет? И отличаются ли?
– По моим наблюдениям, с годами приходящие на передачу юноши и девушки из Москвы, Санкт-Петербурга и других больших городов становятся всё менее и менее энергичными, интересными, стремящимися к знаниям, желающими выиграть. В то же время всё лучше и лучше выступают люди, которые живут в небольших посёлках, сёлах – там, где нет никаких особых искушений и где приходится рассчитывать только на свои силы, на собственные способности.
В общем, я вижу, что сейчас чем дальше от Москвы, тем чаще встречается талантливая молодежь. Я эту мысль уже высказывал, причем, в присутствии мэра Москвы Сергея Собянина. И он в ответ на мою реплику сказал: «Ну и правильно».
– С чем вы это связываете подобного рода тенденцию?
– Есть такой замечательный фильм у Никиты Михалкова – «Утомлённые солнцем»… Видно, солнце немножко утомляет столичных жителей, делает их инфантильными. Плюс, наверное, так называемая золотая молодёжь ориентируется на другие ценности – не те, которыми руководствуюсь я. Эти люди хотят поступить в престижный вуз, но не желают прилагать сколько-нибудь заметных усилий, не желают читать книжки, думают, что кто-то им всё на блюдечке принесёт. А ребята из провинции, как я уже сказал, надеются только на себя, читают книжки и, в конце концов, своим трудом добиваются успеха.
В целом же моя позиция заключается в том, что со времён Древнего Египта, со времён Древней Греции люди, стремящиеся к знанию, люди интересные, люди, ищущие себя и пытающиеся ответить на вопрос «Для чего я появился на свет и что я должен в этом мире сделать, пока не умру?», очень друг на друга похожи. Ну, а остальное – всё нюансы. Мода.
– А есть ли какая-нибудь местная специфика? В каком регионе молодые люди вас удивили больше всего?
– Наиболее приятное впечатление оставляют те регионы, где реформы не до конца убили всё хорошее в старой системе образования.
В России реформы всегда идут очень долго. Они не сразу приносят результаты. Как правило, идёт зачистка, снимается асфальт, разрушается дорога. А иногда эту дорогу совсем не надо разрушать. Для меня сильные регионы – это Подмосковье, это Татарстан, некоторые другие …
Что касается Калининграда, то я пока ничего определённого сказать не могу. Ваша область только вступает в движение, я только знакомлюсь с ней, но я очень надеюсь, что знакомство это будет приятным.
Сегодня я встречался со студентами вашего университета – БФУ имени Канта – и они оставили весьма приятное впечатление. Их вопросы были интересными для меня, на половину из них я даже не смог найти ответ.
– Возможно, одним из самых заметных постсоветских нововведений в сфере образования стал ЕГЭ. Как вы относитесь к этой форме проверки знаний? И в частности, гуманитарных знаний? По-моему, очень сложно с помощью теста показать насколько хорошо ты понял то или иное произведение, насколько глубоко его прочувствовал…
– Да совершенно невозможно! Но ЕГЭ может дать ответ на вопрос – читал ли человек произведение или нет. Например, если экзаменуемый не знает, с кем воевали русские в романе Льва Николаевича Толстого «Война и мир», то это сразу станет ясно. А некоторые ведь действительно не знают. Как-то раз я в шутку поставил такой вопрос перед молодым человеком и получил ответ – «с немцами».
Но одного ЕГЭ мало. Нужно что-то ещё. Вот как проходят экзамены, когда вы пытаетесь получить водительские права? Сначала вы сдаёте теорию, правила дорожного движения, а потом вас выводят на площадку, сажают за руль и смотрят, умеешь ли ты тронуться с места, припарковаться и так далее.
В ведущих вузах – таких как ваш, например – необходимы два экзамена. Важно видеть, как человек ориентируется в том пространстве, в котором он хочет дальше плыть, насколько он гуманитарно развит, насколько свободно владеет иностранным языком. Где-то речь должна идти о сочинении, где-то об устном экзамене. А ЕГЭ пусть будет, но только в качестве приложения. В консерваторию ведь не принимают по ЕГЭ, там смотрят, как абитуриент на скрипке умеет играть.
Вообще, и в школах, и в вузах должно быть больше творчества. Россия – творческая страна. Творчество здесь проявляется во всём. Вот печник хороший – разве он не творец? Творец побольше иного поэта!
Вероятно, это понимают и в министерстве образования, поэтому в последние годы ЕГЭ включает не только тест, но и творческие задания. И это правильно.
– Как пробудить у ребенка, у молодого человека интерес к книгам? И надо ли вообще этот интерес пробуждать, если человек не хочет читать, а хочет быть вот, например, печником?
– Если хочет стать печником, то, наверное, не надо. Хотя хороший печник, думаю, и книжки читает. Да вот хотя бы Василий Белов, который таких хороших печников описывал.
А то, как заставить ребёнка читать, меня часто родители спрашивают. А я у них в свою очередь интересуюсь: «А вы сами читаете?». Они: «Юрий Павлович, у нас времени нет». И я им говорю: «А как же вы хотите, чтобы ваши дети читали, когда они не видят того, чтобы читали родители?». Пример родителей – это самый главный пример.
– Но ведь иногда в семьях, где отсутствует культ чтения, рождаются тянущиеся к знаниям дети, которые иногда достигают поразительных высот. Вот взять, например, Иммануила Канта, чей отец был простым шорником…
– Знаете, меня всегда жена ругает, когда я начинают сравнивать гениев с обыкновенными людьми. Или даже с талантливыми людьми. К гению нельзя подходить с простыми человеческими мерками. Иммануил Кант – это гений. Это нечто совершенно особенное…
– Раз уж у нас зашел разговор о Канте, скажите, что для вас значит этот философ?
– Люди, как, правило, знают мораль Канта, доказательство бытия Божия. А для меня Кант трансцендентный в каком-то плане философ. Он объяснил человечеству, что жизнь – это «вещь в себе», куда мы попасть просто не можем. Это великая тайна, которая восхищает меня гораздо больше, чем звёздное небо над головой и моральный закон внутри меня.
А, кроме того, мой любимый Артур Шопенгауэр, который ругал всех подряд, однозначно признавал Канта своим учителем.
– А почему Шопенгауэр ваш любимый философ?
– А потому что мировая воля! Его учение о мировой воле меня совершенно захватывает! И потом мне кажется, что из трудов Шопенгауэра вышла вся интересная для меня философия XX века. В этом плане Шопенгауэр весьма оценённый философ, в отличие от того же Канта, вместить которого полностью невозможно – настолько он велик.
Тем не менее, раньше, бывало, студенты стрелялись из-за разных толкований его философии. Но это уже – практический разум …
Беседовал Кирилл Синьковский (БФУ имени Канта).